Такса Ласка растянула своё длинное тельце на коврике возле камина, а вокруг неё и даже на ней уютно пристроились щенята: Вострик, Шустрик и Альбертина. Любознательные чада донимали мамашу бесчисленными вопросами.
– Как называется то, что нас греет и тихо жужжит? – спросила Альбертина, навострив чуткие ушки.
– Это камин, а жужжит в нем э-лек-три-чест-во, – отвечала мудрая Ласка.
– А что тикает над камином? – поспел Шустрик со своим вопросом.
– Это часы.
– А что это за палка висит вон там, на стене? – поднял Вострик острый носик.
– Это палка-стрелялка. Хозяин называет её ружьём. Мы с ней на охоту ходим.
– И ты тоже? А это интересно?! Расскажи про охоту, мамочка! – разом запищали её детишки.
– Так и быть, расскажу. Слушайте, а уж интересно или нет – решать вам. Ходили мы с хозяином на охоту прошлой зимой, – начала свой рассказ Ласка. – Приехали в лес. Хозяин встал на лыжи – палки такие, чтобы по снегу бегать, – спустил меня с поводка, ведь я бывалая охотница, и приказал: «Ищи!»
Места мне были знакомы. Скоро отыскала я лисью норку. Разбросала снежок, что вход в неё прикрывал, и туда – нырь. А хозяин с ружьём ждёт, когда я из норки лисицу выгоню, чтоб тут её и подстрелить.
Вхожу я, а навстречу моя приятельница лиска Люська.
– Добро пожаловать, подруга! – обрадовалась она мне. – Как раз к обеду поспела.
– К обеду? Это хорошо... Перед охотой меня не кормят.
– Да знаю, знаю. А моя тушёная зайчатина и на сытый желудок хороша.
– Тушёная зайчатина! – У меня от запаха голова закружилась. – Любимое блюдо охотничьих собак, – отвечаю я, сдержанно облизнувшись.
Сидим мы с лиской за столом, зайчатину уминаем. Люська смакует, каждую косточку, не торопясь, обсасывает. А мне, коротконожке, немного надо. Давно насытившись, сижу, нервничаю, подругу поторапливаю:
– Засиделись мы, однако. Хозяин нас ждёт.
– Зачем спешить? Разве он без тебя уйдёт?
Призадумалась я.
– Нет, он меня ни за что не бросит.
– Так и сиди себе спокойно. Вон ещё ножку возьми. А я сейчас его проверю.
У меня тут и перископ имеется, чтоб окрестности под контролем держать.
Подошла Люська к палке берёзовой, торчащей из потолка. Приставила глаз к отверстию, повращала палку, посмотрела и говорит:
– Здесь, как миленький. Ишь, русского пляшет. Ну и лихо у него получается! – Люська тоже затопала лапкой.
– Ну, пока ещё русского – торопиться некуда, – успокоилась я. – Вот когда до грузинской лезгинки с ножом в зубах дойдёт – тогда другое дело.
– Соснуть, что ли, – зевнула Люська, похлопав по выпуклому животу.
– И впрямь в сон клонит, – согласилась я. – А не проспим ли?
– Да не бойся ты, куда он без нас денется! Поспим, как с почётным караулом. Не каждый день такое выпадает. Мы недолго, часок или два.
Прикорнули мы с ней. Выспавшись, разбудила я Люську.
– Ну, давай, подруга, выручай меня.
А уж в умной лискиной голове подробный план моей охоты готов:
– Когда твой хозяин отвернётся, выбегу я первой через чёрный ход. Досчитаешь до пяти – выскакивай и ты, – наставляет она меня. – Тявкнешь, когда один мой хвост из кустов видно будет. Да в следующий раз приведи своего хозяина к моей сестрёнке Хитрушке, что под чёрным дубом живёт. Она не хуже моего готовит.
Посмотрела Люська в берёзовую палку-перископ:
– Наш охотник в лезгинке по кругу пошёл, сейчас как раз отвернётся... Ну, до скорого, подружка! – и выбежала из норы.
Досчитала я до пяти и с громким лаем выскочила вслед. Вздрогнул мой хозяин и оглянулся. Пока он ружьё вскинул, прицелился и окоченевшими пальцами на крючок нажал, лискин след уже простыл.
Бегу я, будто бы по следу. Оглядываюсь, а хозяина всё нет и нет.
Возвращаюсь, а он, озябший, только лыжи надел. Бросился он бранить меня и упрекать.
– Что ты бранишься? Я норку нашла?
– Нашла.
– Я лису выгнала?
– Выгнала.
– Я тявкала?
– Тявкала.
– По следу бежала?
– Бежала.
– А ты не поспел. И из стрелялки промахнулся. Так кто ж из нас плохой охотник?
– А что ты там четыре часа прохлаждалась?
– Так лису ж искала. У неё ж хоромы, а не собачья будка.
– Пока ты в её хоромах плутала, Иван Иванычевы спаниели аж двух зайцев затравили. Учти, тебе сегодня ни кусочка не перепадёт!
«Подумаешь, – усмехнулась я про себя. – А уж завтра я у Хитрушки отобедаю».
– Теперь понятно, что такое охота! Это так интересно! – загалдели детишки, как только мама-такса умолкла.
– Тс-с! – Ласка прислушалась, приподняв ушко.
С лестницы донеслись шаги хозяина. Схватив в зубы тапочки, хитрая такса бросилась его встречать, а за ней покатились и три её щеночка, будущие охотничьи собачки: Вострик, Шустрик и Альбертина.
Рисунок автора |