Гришка замедлил шаг и недовольно подёргал плечами. Вверх-вниз. Пиджак под курткой стеснял движения и доставлял неудобства. Гришка злился. Он шёл в школу по подтаявшей, посыпанной бурым песком дороге и исподлобья глядел по сторонам колючими тёмными глазами. Мимо проходили его одноклассники, но никто из них не окликнул Гришку. С ним не дружили. В играх он часто цеплял ребят, задирался, и товарищи сторонились его.
«Подумаешь, больно надо! И одному хорошо!». Проводив взглядом очередную весёлую компанию одноклассников, Гришка нагнулся, слепил из снега крепкий комок и с силой швырнул его в придорожную берёзу. Комок с треском развалился, с берёзы посыпался снег. Гришка захохотал, запустил в дерево ещё один снаряд и вдруг заметил старосту Юльку Скворцову. Увидев в его руке внушительный снежок, она испуганно остановилась. Осознав своё могущество, Гришка злорадно ухмыльнулся:
− Что, Скворцова? Хочешь жить, тогда – беги! Считаю до трёх! Раз... Два...
− Я всё Анне Кирилловне скажу! – пообещала она уже с безопасного расстояния.
− Стукачка! – крикнул он в ответ и запустил снежком. Только не попал. Нет, не мазила, просто пиджак помешал. Гришка нахмурился и продолжил свой путь.
Белая трёхэтажная школа приветливо светилась высокими окнами и ждала гостей — комиссию из министерства.
− Это очень важные гости! – директор Наталья Ивановна, расхаживая по кабинету, старалась казаться спокойной. – Очень важные! И для вас, Анна Кирилловна, это большая честь. Вы всего ничего работаете, а уже открытый урок!
Анна Кирилловна, совсем молоденькая, сидела на диване и не могла скрыть волнения.
− Ну-ну, − поспешила ободрить её Наталья Ивановна, − особо, конечно, не переживайте, но постарайтесь! Помните, сегодня вы – лицо школы!
Последние слова были произнесены с нажимом, и Анна Кирилловна поняла, что если она вдруг уронит это самое лицо, то...
– Дети в пятом «Б» хорошие, − продолжала напутствовать директор. – Есть кого показать! Только вот Ермаков ваш...
Анна Кирилловна вздохнула и опустила глаза. Гришка был её болью с тех пор, как она взяла этот класс. Он срывал уроки. Дрался на переменах. Доводил учителей. В учительской, рассерженные, они то и дело произносили его фамилию, добавляя к ней нелестные эпитеты: «трудный», «неуправляемый», «безнадёжный»... Анна Кирилловна краснела, извинялась, ругала Гришку и как-то раз вызвала его родителей.
− Он в начальной школе ещё хуже был, − едва сдерживая слёзы, рассказывала Гришкина мама. – Учительница его в конец класса сажала и на мероприятия не брала, говорила, что злой, дружить не умеет, вести себя и подавно и что по нему колония... − Не закончив фразу, мама заплакала.
− Анна Кирилловна! – директор вырвала учительницу из печальных воспоминаний.
− Нужно, чтобы Ермаков вёл себя на этом уроке тише воды, ниже травы! Помните, мы с вами, но и вы нас не подведите!
Скоро прозвенел звонок на урок. Анна Кирилловна развешивала плакаты, когда в дверях появились её пятиклашки.
− Доброе утро, Анна Кирилловна! Можно заходить?
Учительница кивнула, и ребята шумной толпой стали протискиваться в кабинет. Гришка воспользовался сутолокой и пнул в бок Юльку Скворцову. Для профилактики — чтоб не жаловалась. А потом ещё отличника Ваську Морозова. За компанию. Чтоб не умничал.
− Анна Кирилловна! – возмущённо закричала староста. – Ермаков толкается!
− Тише, тише, ребята! Рассаживайтесь быстрее!
В класс вошли две солидные дамы из министерства. Поздоровавшись, они прошли в дальний угол и заняли места на последней парте.
Анна Кирилловна начала урок. Постепенно ей удалось справиться с волнением. Она объяснила новую тему и стала вызывать ребят к доске.
Учительница не только ставила им оценки, но и рассказывала немного об их увлечениях, достижениях, чтобы познакомить гостей с классом.
− Это Юля Скворцова. Староста. Моя правая рука. Очень умная и ответственная девочка. Это Вася Морозов, отличник и талантливый шахматист. А Серёжа Капустин не только хорошо решает задачи, но ещё и пишет стихи…
Пятый «Б» и правда оказался талантливым. Урок проходил очень интересно. Но чем удачнее всё складывалось у доски, тем сильнее распоясывался Гришка. Как разбушевавшаяся река, он вот-вот готов был выйти из берегов. Анна Кирилловна видела, как Гришка катал шарики из жёваной бумаги и обстреливал ими одноклассников. Сначала исподтишка, украдкой, а потом в открытую. Не щадил ни Серёжку, ни Ваську. Но больше всех доставалось Юльке. Она сидела прямо перед ним и была удобной мишенью. Снаряды больно ударяли в шею, застревали в волосах, сыпались на тетрадку. Староста терпела, терпела, и вдруг…
− Анна Кирилловна! Ермаков!
В тот же миг все устремили взгляды на Гришку: и Юлька, и ребята, и важные дамы из министерства. Он испугался, затравленно глянул по сторонам. «Ну всё, сейчас ругать будут. Или к директору поведут…» Нахмурился и, втянув голову в плечи, приготовился к самому худшему.
− Это Гриша Ермаков! – услышал он неожиданно спокойный голос Анны Кирилловны. – Гриша иногда, конечно, отвлекается на уроках, но всё же он очень хороший мальчик и отличный товарищ!
Гришка онемел от неподдельного изумления. Но уже через секунду учительница прочла в его посветлевших глазах: «А что? И правда, хороший! Почему бы и нет!»
До конца урока он сидел тихо.
После отъезда комиссии Наталья Ивановна хвалила Анну Кирилловну в своём кабинете.
− Вы просто молодец! Экспертам всё понравилось: и подачу материала отметили, и методику вашу необычную…
Анне Кирилловне было приятно, но сияющие Гришкины глаза радовали её куда больше удачных методик.
После уроков Гришка, как обычно, шёл домой один, лепил снежки. И вдруг увидел Юльку. «Снежком, что ль, её шлёпнуть?!» Он поднял руку, но что-то стеснило его движения. Нет, не пиджак... Просто Гриша − хороший. А хорошие не совершают плохих поступков. Эта мысль грела. Он улыбнулся и, бросив снаряд в сугроб, зашагал домой.
Художник Елена Новикова |