Меня зовут Ксюша. Хотя иногда родители называют меня Ксюхом или Ксюшем. Я пишу дневник о моём маленьком папе. Точнее, запоминаю. Когда научусь выводить буквы, я всё-всё из своей памяти перепишу. А в будущем, когда мой папа вырастет, покажу ему свой дневник. Мы почитаем о том, каким он был, и вместе посмеёмся.
* * *
Моя любимая игрушка – большой плюшевый медведь Миша. Его папа подарил мне два месяца назад – на годик. Когда я устаю, то затаскиваю Мишу на диван и отдыхаю на нём, а иногда даже засыпаю. Я люблю Мишу и целую его. Папе это нравится.
А сегодня я рассказывала папе, как называются звери. Папа показывал мне зверей на карточках и спрашивал, кто это, а я ему отвечала. Сначала он показал лося –
я протрубила, как лось. Потом он показал лису – я потявкала, как лиса. А потом папа показал медведя. Я сделала чмок, как целую Мишу. Но тут папа сказал, что я неправильно называю. Что медведь рычит. И порычал.
Рычи не рычи, а медведя я правильно назвала – папа-то его узнал! Молодец, мой маленький!
* * *
Мама купила мне резиночки для волос и делает хвостики, чтобы волосы не лезли в глаза. Эти резиночки такие яркие, такие мягкие! Но мама убирает их в самый конец полки. Она говорит, что мне ещё рано с ними играть, потому что я могу их проглотить.
Сегодня, пока папа игрался отвёртками, закручивая батарейки в мой паровозик, я всё тянулась за резиночками, старалась достать их. Папа сначала подбирал отвёртку по размеру и выкручивал винтики, складывал их, чтобы не потерять, потом доставал и менял батарейки, искал укатившиеся винтики и закручивал, а когда он захотел показать мне результат своей игры, то спросил:
– Ксюша, что ты жуёшь? Что ты жуёшь, покажи!
Тут вошла мама и достала у меня изо рта резинку.
– Не надо это жевать, – сказала она. – Это резинка, но не жевательная же!
Мама сердилась, а папа был рад, что я жевала не винтик.
Потом я нажала на кнопку на паровозной трубе, и мы с папой наблюдали, как состав делает круг за кругом по пластмассовой железной дороге. После я ушла заниматься другими делами, а папа остался смотреть на то, как катятся друг за другом вагончики. Пусть играется, пока маленький. Вырастет, ему и другое интересно станет, не только паровозик.
* * *
Пока мы гуляли, папа всё задавал мне вопросы о том, кто как говорит.
– Как говорит волк? – спрашивал он.
– У-у-у.
– Да, Ксюша, – добавляла мама. – Серый волк, зубами щёлк. Он в лесу живёт, за зайцами охотится.
– А как змея шипит? – спрашивал папа.
– Ш-ш-ш, – отвечала я.
А мама поясняла:
– Змея зелёная или чёрная. Она ползает.
– А как... – начал было снова папа, но вдруг сказал: – Ой, смотри, какой рыжий лис! – и показал на дерево.
– Тяв-тяв! – ответила я.
Мама рассмеялась:
– Да нет, Ксюша, не лис, а лист, листочек. Рыжий лист на клёне. – И запела: – Кленовый лист, кленовый лист...
А я подумала: лисы ведь в лесу живут. Наверно, они там по клёнам бегают и красят их в рыжий цвет. Какая-то случайно из леса к нам забежала и успела один листочек в рыжий покрасить. Её-то папа и увидел.
* * *
Когда я была маленькая, стоило мне что-то гукнуть, как все тут же говорили: «Да, Ксюша». А теперь я часто слышу: «Нет». Вот стаскиваю, например, покрывало с постели, а мама мне:
– Нельзя. Нет, – и мотает головой из стороны в сторону. Это так интересно: голову налево-направо, налево-направо!
Сегодня я подошла к дивану, взяла за край покрывала и повернулась к папе. Но он ничего не ответил.
Я помотала головой.
Папа молча смотрел, думал о чём-то своём.
Я немного потянула за покрывало и снова показала папе «нет».
– Нет, Ксюша. Нельзя, – сказала тут мама. – Папа, она же тебе показывает: нет! А ты ничего не говоришь.
Строго всё-таки мама с ним. Папа же маленький ещё, не всё знает. Вот подрастёт, тогда и «нет» говорить научится.
* * *
Я решила сделать перерыв в написании, то есть запоминании, своего дневника. Лучше это время моему маленькому папе уделю. Столькому его ещё научить нужно! Вот когда станет лучше понимать этот мир, тогда и продолжу.
