Я был обыкновенным воздушным шаром с ниточкой. Необычным только по цвету: немного голубой, ещё меньше жёлтый. И с глазами. Огромными такими, говорящими. Говорящими тихо-тихо... Люди разговаривают по-другому, очень громко. Но они тоже могут научиться шептать глазами. И разговаривать глазами куда приятнее – лишнего не скажешь. Так мы и решили с моей хозяйкой, девочкой Васей.
Что, удивились? Я тоже долго вращал глазами, а потом понял: Вася – значит Василиса. Не подумайте, что я стал называть маленькую девочку таким важным именем. То есть, конечно, иногда называл Василисой Премудрой или Василисой Прекрасной, но чаще просто Асей.
И с тех пор, как она стала для меня Асей, а я для неё просто Воздушным, наша жизнь круто изменилась. Мы всюду были вместе, мне повезло. Что обычные девчонки носят с собой? Носовые платки, игрушки и бантики. Я не был ни бантиком, ни платком и даже мало походил на уютную мягкую игрушку. Короче, я был совсем неудобный. Ну, такой огромный, вечно рвущийся вверх, чтобы пошалить с ветром. В общем, выскочка и забияка. И вдруг меня полюбили, повсюду с собой носили, советовались и даже отдавали свои конфеты...
Я, конечно, радовался этим сладким подаркам, но у меня были только глаза.
И хотелось бы попробовать вкусненького, да нечем. Смотрела-смотрела на меня Ася и решила нарисовать мне красным фломастером рот, а потом ещё и уши, тоже красным. И до чего мне это понравилось, что чуть не лопнул – так растолстел.
Подарят Асе кулёк леденцов, а она их – мне. Принесут торт с башенками – тоже я жую. И я перестал быть лёгким и воздушным.
– Ох, – сказала однажды Ася, – и зачем я тебя так баловала, как же теперь с собой носить? – такой стал тяжёлый...
От таких слов я чуть не расплакался, это я умел всегда. Кстати, смеяться у меня получалось куда хуже, новый рот не всегда слушался. «А ещё подруга! – горевал я. – Только-только счастливым стал, а она меня бросить решила!» Но у Аси было своё мнение. Поэтому она просто взяла и стёрла мне рот, раз и навсегда. И тут всё встало на своё место. Кроме ушей, лучше бы их тоже смахнула. И долго ещё я горел от стыда красными лопухами.
– Тебе грустно? – спрашивала расстроенная Василиса моя Премудрая.
А я сидел у неё на ручках и худел, становясь совсем лёгким. И как только пришёл в себя, стал просить нарисовать мне руки, ну хотя бы одну. Я вымаливал глазами, но Ася боялась, что опять что-нибудь произойдёт.
– А если что-то разрушишь?
Конечно же, я обещал никогда ничего не брать в руки. Ну, разве только одну вещь – малюсенькую ручку или тоненький простой карандашик, чтобы писать истории. Дело в том, что из моей воздушной оболочки эти истории очень быстро вылетали, а хотелось их сохранить, хотя бы для Аси. А руки – разве долго их нарисовать? – палочка и ещё одна палочка...
– А на каждой палочке ещё пять палочек-пальцев, – вздохнула расстроенная моя волшебница. – Ну хорошо, я нарисую самые красивые руки, но ты обещай, что твои истории тоже будут замечательные.
Мне было стыдно. На самом деле, откуда мне знать, какие они получатся, эти истории. Но обещание я дал! Это свойственно всем воздушным. Не подумайте, что я сразу стал писателем. Просто рассказчиком. И ничего не выдумал, достаточно было просто широко раскрыть глаза. И растопырить уши.
Художник Елена Новикова |