Мама отправила меня в деревню к бабушке и наказала строго-настрого помогать ей по дому и огороду. Ну, это я люблю, чего не скажешь о других ребятах! Я огородник, я ботаник, я будущий учёный – по крайней мере, так мама говорит. Мне в радость учиться, и ребята меня в школе уважают, часто советуются со мной.
Так вот. Приехал я к бабушке в деревню жить и, не откладывая в долгий ящик, решил засучить рукава. Взяться, так сказать, за её огород.
Осмотрелся и с ходу начал полоть, не дожидаясь бабушкиных указаний. Выдёргиваю сорняки, а сам представляю, как меня бабушка хвалить будет! Наверное, скажет: «Молодец, внучек!» или «Ах, какой ты уже большой, помощник! Как чисто, как красиво!»
Интереснее всего полоть капусту. Грядки узкие, и капуста мелкая ещё.
Всегда удивляюсь я сорнякам. Чего только не выдумают, чтобы выжить! Ведь никто не садит их, а они растут, да ещё будто наевшись витамина роста – в четыре раза быстрее культурных растений. Вот какие некультурные!
Я много растений знаю. Выдёргиваю, а сам про себя называю каждое: вот лебеда, вот мокрица, вот хвощ. А лебеда очень похожа на молодую рассаду капусты...
Это я не оправдываюсь, оно так и есть. Нечаянно я выдернул капусту, честное слово! Раз – и всё. Само собой получилось: замечтался я за прополкой.
Капусту я снова на место воткнул – авось бабушка и не заметит. Пришлось вместо прополки браться за полив огорода. Полил я капусту, вновь посаженную, а земля тёмная стала под ней – сразу бабушка заподозрила бы неладное. Пришлось всю капустную грядку поливать – прятать, так сказать, следы.
Вскоре я забыл и про капусту, и про сорняки. Устал. Долго всё же работал. Но бабушка меня не похвалила. Я и так, и сяк намекал ей, что прополол, поработал. Обидно до чего, когда сам работу себе придумываешь, а её не замечают! Тогда отвлёкся я на бабушкину шкатулку с орденами и медалями и даже про обиду свою забыл.
Дни шли, я выходил в огород с дозором, проверкой. Брал линейку с собой, вёл журнал наблюдений: подросли ли овощи, не беспокоят ли жуки. Тут смотрю на капусту свою, а она чахнуть начала. Розово-фиолетовая вместо зелёной. А на другой день и совсем бордовая.
Неделю я поливал её усиленно тайком от бабушки, но полив не помог – однажды утром капуста завяла, легла на грядку и не пожелала вставать. Я, конечно, очень огорчился, но что поделаешь? А рассказать бабушке стыдно.
На другой день прихожу, а капусты нет на месте. Тут уж я бегом к бабушке – мол, капуста пропала. Хотел ей доложить первой, как главнокомандующей по огороду.
– Бабусь, капуста исчезла! Наверное, её украли инопланетяне для опытов, – я даже руками начал размахивать от волнения: такие невероятные мысли не каждый раз приходят.
– Нет, это я сама её выдернула, – спокойно сообщила бабушка.
– Это зачем?
– Чахнуть она начала, заболела. Не понравилось что-то ей на земле нашей, не прижилась. Уж чем только я её не обрабатывала, чем только не поливала. Пропала капуста...
Так стало на душе противно мне, будто съел что-то гнилое, испорченное. Стою, чуть не реву.
– Да не расстраивайся, всяко бывает, – утешает бабушка. – Лучше помоги оставшуюся капусту полить лекарством.
Долго поливали мы с бабушкой грядки. В тот день так я и не признался, что виноват в болезни капусты – до того стыдно было.
Вскоре капуста подросла, окрепла. На место пропавшей рассады бабушка помидоры высадила из теплицы. Капуста больше не похожа на лебеду: пышными рюшами над землёй нависает, а на листьях капли дождя, как бриллианты.
Вечерами я каждый раз возвращаюсь к шкатулке с орденами. Не даёт она мне покоя. Вот орден Трудовой Славы у старенького дедушки. Вот медаль папина: «Второе место в соревнованиях по мотокроссу». А это бабушкина: «75 лет городскому трамваю». Она у меня трамвай водила много лет, а теперь на пенсии. Как же хочется мне получить орден! Но разве дают его врунишкам? Кто только придумал эту совесть, так и мучает она меня, не даёт спать спокойно по ночам.
– Бабусь, я тут... знаешь... признаться хотел. Это я капусту выдернул. Думал – сорняк. Я нечаянно, честное слово!
Бабушка ничего не ответила, только обняла меня крепко-крепко, и на сердце так легко сразу стало, будто кто-то поместил в него воздушный шарик. Вот он – орден! Жаль, невидимый!
Художник Елена Новикова |