Как-то раз сижу я на «окружающем мире» и на окружающий мир за окном смотрю. Солнечно, птички поют, подъёмный кран дом строит, и какой-то дяденька с букетом цветов бежит и через лужи прыгает. Куда бежит, думаю? Ясное дело, на свидание! Влюбился, наверно.
Поворачиваю я голову – и вдруг вижу: Ленка Чайкина тоже в окно смотрит. Вроде Ленка как Ленка, ничего особенного. Хвост на макушке, на носу веснушки. И такая она забавная со своими веснушками – вот бы с ней вместе по лужам попрыгать!
Ой, думаю, плохо дело. Похоже, меня этот дядька с букетом заразил влюблённостью, и я случайно в Ленку влюбился.
Ну, на ближайшей перемене я всё и рассказал своему другу Тохе.
Тот от важности надулся:
– Да, – говорит, – Мишк, любовь – дело такое! Тут подход нужен!
– Какой еще подход? – удивляюсь.
А он:
– Признаваться надо, вот что!
Я совсем растерялся:
– Прямо сразу признаваться? А как? Эсэмэску ей написать, что ли?
А Тоха:
– Да ты что? Кто же в любви эсэмэсками признается? Ты письмо напиши и её портрет приложи. Мол, думаю о тебе и днём, и ночью!
Обрадовался я:
– Здорово ты придумал! Письмо – это дело.
Еле до конца уроков досидел. И бегу скорее домой, письмо писать. А пока бежал, понял: не выйдет ничего! У меня же почерк плохой. Мама вообще говорит, что я левой ногой пишу! Но это неправда: левой ногой совсем ерунда получается. Да и правой тоже. А рукой писать – Ленка ни слова не поймёт.
Хорошо, что Тоха мне про портрет сказал!
Прибежал я домой, достал альбом, краски. Рисую Ленку: глаза, уши, щёки. Изо всех сил стараюсь! А потом как гляну – ну и пугало! Лягушка пучеглазая, а не Ленка!
Расстроился, звоню Тохе:
– Тоха, выручай! У меня с живописью не очень!
А он трагическим голосом:
– Остаётся одно: стихи!
– Так ведь почерк...
– А ты на компьютере напиши и на принтере распечатай.
Точно, и как я сам не додумался!
Включил компьютер, первая строчка сразу сочинилась: «Ах, Ленка, Ленка...»
А дальше не придумывается.
Думаю: Ленка – пенка, стенка, коленка. Не то! Какая тут любовь, если с Ленкой только всякие глупости рифмуются?
Прихожу на следующий день в школу грустный. И Ленка, смотрю, какая-то кислая. Даже хвост с макушки съехал.
Перемена началась, все из класса выбежали, а она сидит, что-то ручкой в тетрадке чиркает.
Набрался я храбрости, спрашиваю:
– Ленка, ты что такая грустная?
– Да так, – говорит. И покраснела. Какую-то картинку рукой прикрывает.
Смотрю – а там инопланетянин нарисован: глаза круглые, уши как у Чебурашки.
Смешно мне стало.
– Это что за пришелец? – спрашиваю.
А у Ленки аж слёзы на глазах заблестели.
– Это не пришелец, – говорит. – Это я тебя рисовала, – и снова покраснела.
И вдруг вижу: перед ней ещё один листок лежит, а на нём написано: «Ах, Мишка, Мишка... Шишка, вышка, крышка».
И тут мне всё сразу стало ясно! И я сразу понял, что нужно делать!
– Ленка, – говорю, – а давай я тебя сегодня до дома провожу?
А она улыбнулась и говорит:
– Давай! И по лужам вместе попрыгаем, ладно?
Художник Татьяна Рябухина |