Разве бывают зайчата, которые не любят целыми днями прыгать, бегать и веселиться? Оказывается, бывают! Я лично знаю одного такого. Это мой младший брат Амадей.
Когда он родился, то отличался от других только глазами, которые видели как будто не то, что снаружи, а всё-всё внутри. Он только и делал, что сидел и слушал, ходил и слушал... И любил стучать лапкой, но не так, как мы: «та-та-та», а по-особенному, мягко и красиво.
Папа говорил: «Зай, это он у нас получился неправильный такой, потому что ты ему имя дала странное-иностранное». А мама отвечала: «Я не виновата, что все привычные имена уже заняты его братьями и сёстрами».
Когда он родился, в лесу не случилось ничего особенного. Но мне теперь кажется, что именно в тот день на большой свалке по соседству с нашим лесом появилось пианино. Да-да, иначе и быть не может.
И вот однажды Амадей его нашёл. Он стукнул легонько по клавишам. Раз-два – да это кукушка поёт. Раз-раз – а это филин как будто. А вот зашелестел дождь, зашуршали листья. Разве бывает такое?
Мы, зайчата, с тех пор каждый день стали приходить и слушать, как играет Амадей. И нам казалось, что свалка расцветает.
Мы спрашивали у брата: «Где ты научился так играть?» А он говорил: «У птичек, у ветра и дождя, у листьев... Здесь везде такая красивая музыка!»
А ведь его пианино однажды нас спасло. Дело было так. Про то, что мы часто собирались на свалке, прознали волки из дальнего, страшно дремучего леса. Говорят, у них там зайцы закончились. И они пришли к нам.
Один из братьев заметил хищников, и мы – врассыпную! Притаились кто где: в кустах, зарослях травы, канавках – и смотрим, что будет. Один Амадей остался у пианино. Неизвестно, чем бы дело закончилось. Но тут он заиграл. И в этой мелодии было всё: и восход солнца, и шелест ветерка, и цикады с кузнечиками, и соловей...
Мы смотрим: волки замерли. Но вдруг от пианино раздался рёв медведя. А ещё будто надвигалась гроза! Один удар молнии, второй – ещё ближе! А за громом – выстрелы охотника!
Мы сидели прижав уши, ни живы ни мертвы. Но мы-то знали, что это пианино, а вот волки... Волки пустились наутёк!
С тех пор серые разбойники в наш лес ни ногой. А моего младшего брата Амадея стали называть боевым зайчонком-музыкантом.
Художник Валентина Цыннова |