– А давай на чердак! – предложил Никита.
– Бабушка узнает – будет ругать. Вчера ещё говорила, что там лестница гнилая, – напомнил я.
– А мы тихонько, осторожно, – не унимался Никита. – И чего ты, Пашка, всего боишься?
И я согласился. Ну, а чем ещё заняться в дождливый день в этой глуши, где нет Интернета, а телефон ловит только на горе, до которой топать и топать от бабушкиного дома?
Да, наши с Никитой родители просто молодцы – забросили нас в деревню на целых две недели, а сами уехали! Мол, бабушке помощники нужны, а вам полезно свежим воздухом подышать и от гаджетов отдохнуть.
Вот мы и отдыхаем. Никита, мой двоюродный брат, всего на год младше меня. Мы с ним живём в разных городах и только летом встречаемся у бабушки.
Итак, полезли мы на чердак. Бабушка зря волновалась – лестница, ведущая туда, переживёт нас всех. Ступеньки только немного расшатались.
Никита предусмотрительный – взял фонарик. Поэтому он шёл впереди, а я – следом.
Чердак оказался на удивление просторным. А окно чердачное – малюсенькое, толку от него мало. К тому же на улице было пасмурно. Поэтому без фонарика мы бы точно споткнулись обо что-нибудь.
Запах на чердаке затхлый, пыльный. И всё какого-то желтовато-серого цвета – как на старых фотографиях.
– Фу ты! – вдруг подскочил от испуга Никита. Свет его фонарика отразился в круглом боку старинного самовара. Рядом стояли чугуны разных размеров и тяжеленный утюг.
– Да тут настоящий музей старины! – присвистнул я, оглядывая всевозможные кадки, корыта, ступы.
Никита нашёл деревянные сани и плюхнулся на них. Сани недовольно скрипнули.
– Тише ты, – говорю ему. – Бабушка услышит!
Детская кроватка, люлька, сундуки, чемоданы, коробки – всё покрыто толстым слоем пыли и паутины.
Моё внимание привлёк большой стол около окна, с двух сторон огороженный кусками фанеры. Сверху он был накрыт линялой клеёнкой.
Заглянул я под стол – там чемоданчик. Никита подошёл и посветил фонариком. Застёжки чемодана легко поддались, и он распахнул свою желтоватую пасть.
В чемодане оказались поздравительные открытки. Самые разные: с Новым годом, с днём рождения, с 8 Марта и почему-то много открыток с 1 Мая.
– Теперь понятно, чем занимались люди в свободное время, когда не было Интернета и сотовой связи, – усмехнулся Никита, перебирая открытки со смешными Дедами Морозами, летящими в самолётах и ракетах с буквами «СССР» на борту.
– Хорошее тут местечко, – я забрал у Никиты фонарик и посветил над головой. – Смотри, что-то написано!
– «Ето мой танг», – прочитал Никита кривые буквы, нацарапанные на нижней стороне столешницы. – Ха-ха-ха! «Танг»!
Рядом со словами был нарисован танк.
– Смотри, и здесь написано! – я увидел буквы на ножке стола и прочитал: – «Ето мой самалот».
Ниже было изображено нечто похожее на самолёт.
– Интересно, кто эти грамотеи? Может, тёть Анины дети? – предположил Никита.
– Или дядь Мишин Славка, – ответил я.
Когда мы вылезали из-под стола, я задел край клеёнки, и под ней показался уголок бумаги. Я вытянул бумагу – это был сложенный вчетверо тетрадный листок. Раскрыл его, а там «Карта клада» написано и нарисована схема нашего чердака.
– Вот это находка! – брат чуть не вырвал карту из моих рук.
Следующие минут десять мы, превратившись в сыщиков, ходили туда-сюда по чердаку в поисках клада. Многое из того, что было нарисовано на карте, стояло и лежало совсем в других местах. Видимо, после того, как кто-то нарисовал эту карту, здесь делали перестановку. Но окно было на месте, и настенные полки тоже. По ним мы и ориентировались.
– Нашёл! – не удержавшись, крикнул я и потряс над головой жестяной коробочкой – наверное, из-под чая. Она лежала на дне бочки под ситом.
Нам не терпелось открыть её. И вот какое богатство обнаружилось в коробке: значки, солдатики, перочинный ножик, монеты и бумажка с надписью «Етот клад пренадлижит С. и В.».
Забрав с собой банку с кладом, мы спустились в дом, пока бабушка нас не хватилась.
– И где это вас носило? – покачала головой бабушка. – У одного на голове паутина, у второго – опилки. Нашли место для игр...
Кажется, бабушка догадалась, где мы были.
Нас же занимал теперь только один вопрос: кто же эти таинственные С. и В.? Явно не девчонки. Решили, что С. – это дядь Мишин Славка, наш старший двоюродный брат, а В. – какой-нибудь его друг Вася, Ваня или Вова.
А назавтра выглянуло солнце, установилась жаркая погода, и мы, забыв про чердак с его кладом, остатки дней провели на речке.
Наконец мой папа и дядя Серёжа – Никитин папа – приехали за нами. Папа заглянул в комнату, выделенную нам с братом:
– Да, ничего тут не изменилось. Только потолки просели. О, наши солдатики! – вдруг улыбнулся он, заметив маленьких воинов, стоявших на полке. Это были солдатики из той самой чердачной баночки.
Тут и дядя Серёжа подошёл к нему:
– Вот это да! А я и забыл о них.
– Папа, – бросился к отцу Никита, – дядь Вить, ну вы и грамотеи!
Ну, конечно же! Как мы сразу не догадались? С. и В. – наши папы.
Художник Валентина Цыннова |