Вольный пересказ одноимённой сказки Джоэля Чандлера Харриса

– Дядюшка Римус, а как гуси спят ночью, стоя на одной лапке? – как-то спросил мальчик.

– С чего ты решил, что они стоят? Они спят сидя, дружок, – сказал старик, зажигая свечу. – Только лапы под себя прячут, чтобы их никто не оттоптал ненароком.

– Но как же? Я сам видел такого гуся! – воскликнул мальчик. – Тот гусь спал на одной лапке. Я ждал, ждал, а он так и стоял, и не падал.

– Это да, гусь может так стоять и задремать. А уж как по-настоящему заснёт, то он и не помнит себя, лапки сами подгибаются, – говорил дядюшка Римус. – Ох уж эти гуси! Забавные они птицы. Вот взять, к примеру, Сестрицу Гусыню. Все спозаранку в поле идут, а Гусыня – к реке. Вечером все чумазые домой возвращаются, а она – бела и чиста. Неужели ленилась весь день старая Гусыня, спросишь меня, а я скажу тебе: вовсе нет.

Как-то сидели Братец Лис и Братец Кролик на ограде на краю поля и рассказывали друг другу всякие байки. Как вдруг до их ушей донесся плеск воды: плюм-плюм, плюм-плюм!

– Послушай, Братец Кролик, что за звуки? – спросил Лис.

– Похоже, Сестрица Гусыня воду в реке набирает, – отвечал Кролик, навостривши ухо.

– А что она собирается делать?

– Наверное, снова взялась за стирку, Братец Лис.

Как услышал Лис о Гусыне, облизнулся, и Кролик тотчас приметил у него в глазах сильную охоту гусятинкой закусить. А старый Лис домой заспешил, будто дело у него срочное нарисовалось. На том раскланялись они, и каждый пошёл своей дорогой.

Да только Кролик поплутал немного, и вскоре поскакал к тому месту, где стирала одежду Гусыня.

– Моё почтение, Сестрица Гусыня! – крикнул Кролик.

– Я бы пожала тебе лапу, Братец Кролик, да только мои все в мыле, – сказала Гусыня.

– Не о том ты заботишься, Сестрица Гусыня, – отвечал ей Кролик. – Я видел Братца Лиса, и сдаётся мне, на уме у него недоброе. Я не я буду, если не придёт он к тебе в гости, как солнце сядет.

Испугалась Гусыня и ну плакать:

– Придёт моя погибель! Что делать мне, Братец Кролик?

– Не плачь, Сестрица Гусыня!

– Как не плакать, Братец Кролик? Ведь некому защитить меня, некому заступиться!

– Я помогу тебе, Сестрица Гусыня. Научу, что делать.

Тогда Гусыня утёрла слёзы и стала слушать, а Кролик ей сказал:

– Собери одежду белую да в узел свяжи, кинь узел на кровать и прикрой одеялом, а сама полезай на чердак и не забудь запереть чердачный люк. Если Братец Лис заявится, помяни моё слово, достанется ему одно тряпьё!

Побежала старая Гусыня домой, всё так и сделала. Вышло, будто сама она лежит на кровати, одеялом накрывшись. Улыбнулась Гусыня, забралась на чердак и там задремала.

А Кролик по дороге домой заглянул к Братцу Псу:

– Братец Пёс, приходи ночью Сестрицу Гусыню стеречь. Бьюсь об заклад, со скуки не помрёшь!

Такой уж джентльмен Братец Пёс, он всегда рад постеречь что-нибудь; обещал прийти, не раздумывая.

Как настала ночь и взошла луна, Лис к Гусыне пошёл. Как пришёл – тихо кругом, только сверчки поют. Дверь толкнул легонько, а та не заперта вовсе.

Забрался Лис в спальню, глядит – луна в окошке, в углу – кровать. Подобрался ближе – будто не шелохнётся никто. К самой кровати Сестрицы Гусыни подкрался – вот белеют её бока, такие жирные, круглые.

Лис кинулся, одеяло – в охапку и к двери. Тут-то Братец Пёс из темноты хвать его зубами за бок. У Лиса едва подтяжки не лопнули. С перепуга бросил он всё и бежать – только пятки сверкали!

Как солнышко показалось, у соседей чуть животы не свело, так они за завтраком хохотали: это ж надо, старый Лис ходил к Гусыне бельё воровать и чуть портки свои там не оставил.

А Лис, должно быть, надулся на Кролика за эту проделку. Ну, а с Братцем Псом с того дня и вовсе пошла вражда. И по сей день они друг друга на дух не переносят; как встретятся, так давай воевать – шерсть клочками, скалятся во всю пасть да бранятся.

Художник Елена Завгородняя