Женька Шутиков очень любил поболтать. Слова, ежеминутно рождаясь в его голове, отчаянно просились наружу. И он потоками выплёскивал их на всех без разбора. С поводом и без повода, к месту и не к месту. Говорил обо всём: о компьютерных играх, погоде, соседке Машке, жизни на Марсе... Главное было – сказать!
В то утро Женька был особенно словоохотливым, словно не разговаривал до этого всю неделю. Соскочив с кровати, он живо помчался на кухню завтракать. За большим полукруглым столом сидела бабушка и делилась с мамой рецептом маринованных лисичек.
‒ Добавляешь немного уксуса, ‒ со знанием дела говорила она, ‒ потом кладёшь...
‒ О, грибы! ‒ бесцеремонно вторгся в разговор Женька. ‒ Это которые мы с папой в выходные собирали? Мы же с ним подберёзовиков набрали целый пакет. Только шесть червивых было. Или семь. А вообще я больше сыроежки люблю. Розовые, зелёные... И в лесу погулять. В лесу хорошо. Там черника растёт...
‒ Евгений! ‒ вдруг осадила его бабушка. ‒ Перебивать невежливо! Сколько раз я тебе говорила, молчание ‒ золото? А болтать много и попусту никуда не годится. Слово не воробей, вылетит – не поймаешь!
‒ И что в этом плохого? ‒ в недоумении уставился на неё Женька. ‒ Пусть летит!..
Через некоторое время он уже и думать забыл о словах бабушки. С соседкой Машкой он шёл в школу. В кустах сирени, посаженных по обеим сторонам дорожки, суетились неугомонные воробьи. Толкались, перелетали с ветку на ветку, наполняя парк громким чириканьем.
Размахивая руками, Женька рассказывал Машке про нереально крутую игрушку в телефоне, про грибы, про новый велик, который ему обещали купить...
‒ Ну и болтун ты, Шутиков! ‒ не выдержав, Машка легонько шлёпнула его по затылку.
Женька только засмеялся. Машка хорошая. Она редко кого-то обижала.
Сегодня третьим уроком была физкультура. Девчонки играли в баскетбол. И Машка после урока проголодалась. А на обед в столовой, как назло, давали её любимые пельмени. Женька видел, с каким аппетитом она съела одну порцию, пошла за второй. Но у окна раздачи вдруг встретила Елену Викторовну. Учительница что-то сказала ей, покачала головой и ни с чем отправила обратно.
Такой сердитой Женька Машку никогда не видел.
‒ Жадина! ‒ в сердцах бросила она, шлёпаясь на своё место рядом с девчонками. ‒ Елена Викторовна ‒ просто жадина!..
Впрочем, Машка довольно быстро забыла про свою обиду. Следующим в расписании стояло чтение. Елена Викторовна всегда интересно вела уроки. Сегодня она знакомила ребят с творчеством детских поэтов.
Машка внимательно слушала. И Женька слушал. Про девочку, которая дразнилась. Про мальчика, который разбил стекло...
Стихи ему понравились, и после урока он подошёл к учительнице.
‒ Спасибо за урок, Елена Викторовна!
Она улыбнулась, кивнула. Но он продолжил разглагольствовать:
‒ Молодцы эти авторы! Хорошие стихи придумали, чтоб никто плохих поступков не совершал. Ведь все мы иногда поступаем неправильно. И я. И Маша. Она сегодня взяла и в столовой вас жадиной назвала...
Женька вдруг осёкся ‒ понял, что сказал лишнее. Но слово вылетело... а Елена Викторовна его поймала и тут же вставила своё строгое:
‒ Останься после уроков!
Учительница наказала Женьке убрать класс. Тяжело вздохнув, он взял с доски тряпку, поплёлся с ней к раковине...
Вдруг дверь кабинета резко распахнулась, и перед ним предстала Машка. Красная. Сердитая.
Женька невольно отшатнулся, втянул в плечи голову. Сейчас как треснет со всей силы ранцем...
Но Машка швырнула ранец к учительскому столу и принялась поднимать стулья. Удары железных ножек о парту неприятно отдавались у Женьки внутри.
‒ Ума не приложу, кто мог нажаловаться?! ‒ на миг оставив стулья в покое, всплеснула руками Машка. – И вообще... Не хотела я, просто вырвалось, понимаешь?
Выходит, она не знала, кто её выдал. С облегчением выдохнув, Женька взялся за доску. Протёр там, где дотянулся. И принялся прыгать с тряпкой в руке, пытаясь стереть остальное.
‒ Давай помогу, ‒ высокая Машка неожиданно оказалась рядом.
Раз, два, три... И доска чистая.
‒ Спасибо! ‒ улыбнулся Женька.
И тут же нахмурился ‒ оставались полы. Он терпеть не мог их мыть!
‒ Не расстраивайся, ‒ подбодрила его Машка. ‒ Сейчас всё сделаем! Представь, что рисуешь кисточкой небо на альбомном листке. Туда-обратно... Туда-обратно....
Ребята быстро справились с влажной уборкой. Женьке даже понравилось.
...Домой они возвращались вместе. На этот раз Женька молчал, а говорила Машка.
‒ Интересно, кто всё-таки меня сдал? ‒ недоумевала она. ‒ Может, Катька? Или Ульянка?
‒ Это я, ‒ не выдержав, сознался вдруг Женька. ‒ Я не хотел, случайно вылетело... Прости меня, пожалуйста, ‒ последние слова дались ему особенно нелегко.
‒ Ну и болтун же ты, Шутиков! ‒ Машка лишь снова шлёпнула его по затылку.
И, конечно, простила.
Художник Ольга Собгайда |